Из истории Киевской Руси или не Анной Ярославной единой. Ч.2

                                     Евпраксия-Адельгейда Всеволодовна

Продолжаем углубляться в отношения Киевской Руси и Европы через рассмотрение самых интересных и значимых династических браков. И снова я буду цитировать «Историю дипломатии» под ред. Потемкина, а в заключение дам свой комментарий. Замечания по ходу цитируемого текста в фигурных скобках тоже мои. Итак :

«Варварские государства, возникшие на основе завоеваний, оказались непрочными. Господство натурального хозяйства, слабость экономических связей между отдельными хозяйственными районами, отсутствие экономической базы для больших политических организаций — все это неизбежно приводило к распадению крупных государственных объединений и на Западе и на Востоке. Не избегли этой судьбы и самые крупные среди них — империя Карла Великого и Киевская Русь. Завершение процесса феодализации варварских обществ, превращение землевладельцев в самостоятельных государей в своих вотчинах сопровождалось политическим распадом Европы.

Со второй половины XI века Киевское государство, «подобно другим государствам аналогичного происхождения, распадается на уделы, разделяется и подразделяется между потомками завоевателей, разрывается на части феодальными войсками, разбивается вторжением иноземных народов».

С распадом Киевского государства на ряд обособленных княжеств, который начался после смерти Ярослава и завершился в XII веке, не прекратились сношения Киевской Руси с Византией и Западной Европой. «Слава великая» русских князей, если верить летописи, доходила «ко странам дальним: к грекам и к венграм и к ляхам и к чехам и даже до Рима».

С Византией постоянная связь поддерживалась благодаря подчинению русской церкви константинопольскому патриарху {ничего не напоминает из современной ситуации?}.

…

Между византийскими императорами и русскими князьями заключались наступательно-оборонительные союзы. В 1073–1074 гг., по просьбе императора Михаила VII Дуки, русские князья во главе с Владимиром Мономахом ходили на усмирение восставшего против Византии Херсонеса {а как же скрепы, я вас спрашиваю?}. В 1160 г. император Мануил Комнин просил у киевского князя Ростислава Мстиславича помощи против венгров, «в силу заключенного между русскими и греками мира». В союзе с Мануилом Комнином были и галицкие князья Владимир Володаревич и его сын Ярослав Осмомысл. Проводником византийской политики на Руси был митрополит киевский, назначаемый патриархом из греческого духовенства и фактически являвшийся агентом константинопольского правительства в Киеве {и тут ничего нового наши с.-в. «партнеры» не придумали. Но кого это уже удивляет?}.

…

О тесных связях с Византией в эту эпоху свидетельствуют и брачные союзы между русскими княжескими домами и византийским императорским домом. Владимир Мономах был по матери внуком императора Константина Мономаха, от которого и принял свое греческое прозвище «единоборца». Дочь самого Владимира была замужем за Леоном, сыном императора Диогена, одна из его внучек — за царевичем из дома Комнинов.

Сохранялись стародавние связи и со странами Северо-Западной Европы. Владимир Мономах был женат на Гиде, дочери англо-саксонского короля Гаральда.

Особенно прочные и оживленные отношения существовали между Южной Русью {это историческое обозначение включает тогдашние Киевские, Галицкие, Волынские, Чернигово-Северские земли, а также Буковину и Закарпатье} и непосредственно к ней примыкавшими Польшей и Венгрией.

…

Немалое политическое значение имели в эту эпоху и брачные союзы русских князей с правящими домами соседних государей. Напрасно греческое духовенство внушало русским князьям, что «недостойно зело благоверным князьям отдавать дочерей своих в страны, где служат на опресноках». Соображения политические брали верх над религиозными предписаниями. По наблюдению одного из исследователей русско-польских отношений, Линниченко, польский двор зорко следит за политическим положением в Руси и ищет браков о той княжеской линией, которая в данную минуту могущественнее. За время о 1043 г. до конца XIII века исследователь насчитывает 15 брачных союзов между русскими и польскими правящими домами. Политическое значение брачных союзов между Венгрией и Русью видно хотя бы из обручения Даниила Романовича галицкого в детстве с малолетней дочерью венгерского короля Андрея. Вступали русские князья в брачные союзы и с чешскими князьями.

Две самые могущественные политические силы средневековой Европы — Германская империя и папство — не остались вне дипломатического кругозора Киевской Руси. В 1073 г. сын Ярослава Мудрого Изяслав в борьбе с братьями искал содействия у германского императора. Его соперник и брат Святослав избежал вмешательства Германии только путем непосредственных переговоров с императором. Успех, достигнутый им, объясняется тем, что сам он был женат на сестре одного из крупнейших германских феодалов, Бурхарда, епископа Трирского, который и служил посредником в переговорах. Искал сближения с Германией и третий сын Ярослава Всеволод. Его дочь Евпраксия была замужем за маркграфом Бранденбургским и, овдовев, обвенчалась с императором Генрихом IV.

В поисках союзников для своего восстановления на киевском престоле Изяслав Ярославич послал своего сына в Рим к папе и даже признал себя данником римского престола, принес должную присягу «в верности князю апостолов» и «принял царство опять, как дар св. Петра» из рук папы Григория VII. Демарши папского престола в Польше в пользу Изяслава привели к возвращению его в Киев при содействии Болеслава Смелого.

В другом случае инициатива сближения шла от самого папского престола. В 1245 г. под влиянием паники, охватившей всю Европу перед лицом монголо-татарской опасности, папа Иннокентий IV держал собор в Лионе о положении «святой земли» (Палестины) и об отражении монголо-татар. На соборе было решено обратиться за помощью к «русскому королю», т. е. Даниилу Романовичу галицкому. Завязавшиеся сношения завершились около 1253–1254 гг. торжественным примирением католической церкви с русской, но церковная уния преследовала чисто политические цели — создание союза для борьбы с монголо-татарами. Очевидно, ту же задачу имело и папское посольство к новгородскому князю Александру Ярославичу (Невскому). Союз между папским престолом и Юго-Западной Русью был закреплен коронованием Даниила Романовича королевской короной из рук папских легатов. Международное значение этого акта само собой очевидно. Принять предложение папы убедили Даниила польские князья и вельможи, заявив ему: «возьми венец, и мы тебе на помощь против татар».».

Я старался, чтобы в этот раз, в сравнении с предыдущим постом, мой комментарий был короче. Но не судьба.

Самый интересный момент в данном тексте, который напрямую связан с моим недавним постом на эту же тему и продолжает линию Елизаветы Ярославны — это брак Владимира Мономаха и Гиды — дочери англо-саксонского короля Гаральда II. Да, да, того самого Гаральда II Годвинсона из предыдущего поста, погибшего в битве при Гастингсе в сражении с войском Вильгельма Завоевателя. Всё-таки старушка история иногда плетет интереснейшие узоры. Подробнее смотрите здесь:

http://touchytough.blogspot.com/2018/05/blog-post_14.html

и заодно оцените перипетии и сплетения индивидуальных судеб и историй стран.

Общие сыновья Владимира и английской принцессы-изгнанницы были князьями киевскими, переяславскими, смоленскими, туровскими (совр. Беларусь, историч. центр культуры дреговичей), курскими.

Как уже писалось выше, сестра Владимира Мономаха, внучка Ярослава Мудрого — Евпраксия (в западноевропейских источниках носит имя Адельгейды и Пракседы) была во втором браке замужем за императором Священной Римской империи Генрихом IV. От которого в итоге вынуждена была бежать к его врагам - Папе Римскому и Матильде Тосканской, где стала орудием в руках Папы в борьбе с императором за инвеституру (по сути, в борьбе за полномочия и власть).

Основываясь на её показаниях против Генриха, где последний обвинялся в принуждении к супружеским изменам (и даже к сожительству со старшим сыном Конрадом), оргиях и сатанизме {вот где настоящая гибридная война, не то, что жалкое подражательство наших современников}, Папа Григорий VII отлучил императора от церкви и освободил его вассалов от принесенных тому клятв верности. Император был в буквальном смысле поставлен на колени {именно с этим событием связано выражение «хождение в Каноссу»}.

           Генрих IV на коленях просит Матильду Тосканскую 

          о посредничестве в его споре с папой Григорием VII. 

        Миниатюра из «Vita Mathildis» Доницо Каносского. 1115 год

Это значит, что так или иначе Евпраксия Всеволодовна сыграла свою роль в главном политическом противостоянии средневековой Европы — борьбе гвельфов и гибеллинов, которую даже живописал  Данте - гораздо более поздний современник тех событий - в «Божественной комедии». В итоге своих мытарств она вернулась в Киев и была похоронена в Киево-Печерской Лавре.

В то время как в северо-восточных землях (т.н. Северо-Восточная Русь) подобных плотных и многочисленных связей с Западом не наблюдалось. Поэтому можно с высокой степенью уверенности утверждать, что именно в те далёкие времена берёт свое начало современный антагонизм.