О новой кластеризации общества, порядке и хаосе.

Пришло время давно обещанной и назревшей статьи о глубинных изменениях в обществе, как я их вижу.

Которые выражаются в том, что фокус или момент силы в политике от наций, национальных государств последовательно смещается в двух противоположных направлениях.

Условно «вверх», к укрупненным межнациональным объединениям (которые со временем должны трансформироваться в наднациональные) и условно «вниз», к более мелким формированиям, основанным на общих интересах больше, чем на общности территории, традиций и языка. Глобальные причины такого движения описаны в моих статьях «Куда мы идем, и как это связано с демографией»:

https://touchytough.blogspot.com/2017/03/blog-post_26.html

Этот процесс с момента возникновения социума происходил не раз. Это можно назвать своего рода историко-политическим дыханием. Развитие человечества с самых исторических начал происходило между двумя полюсами: в движении на укрупнение, унификацию – и тогда формировались империи, власть сосредотачивалась в одном центре и противоположное, диссипативное направление, когда энергия рухнувших или медленно распадающихся империй рассеивалась в создании многочисленных более мелких политических единиц. Другое дело, что со временем периоды этих циклов сокращались (т. к. историческое время неоднородно). Почему, также описывается в вышеприведенном цикле статей.

Дихотомия порядка и хаоса за историческое время

    Но вернемся в «здесь и сейчас». Главная мысль, ради которой пишется эта  статья заключается в том, что как раз сегодня мы живем в условиях такого переформатирования, фокус политики уходит с национального уровня. Это не означает, что национальные государства завтра исчезнут как класс – вовсе нет. Но им предстоит претерпеть некоторые структурные изменения,  чтобы сохранить жизнеспособность и постепенно их существенно потеснят альтернативные формы политических объединений.

Мы уже могли наблюдать, как движение к глобализации «поперхнулось» кризисом 2008-го. Я считаю, что именно «поперхнулось», а не «захлебнулось». Сейчас мы живем в условиях реакции на это движение и вряд ли это кардинальная смена тренда, скорее, частичный откат к ранее занятым позициям. А это значит, что со временем оно продолжится. Когда для этого созреют подходящие условия, ведь основной причиной неудачи, по моему убеждению, как раз и было то, что национальные государства представляют собой неподходящий базис и отправную точку для этого процесса. А значит, их роль в большой политике будет нивелироваться.

Национальные государства, формирование которых ознаменовало конец средневековья и распад феодального уклада, теперь сами утратили адекватность новой реальности, связанной с активным развитием информационной эры. Они были основной геополитической единицей около пятисот лет, но все меньше отвечают современным условиям. Именно поэтому я утверждаю, что нам не надо во что бы то ни стало стремиться запрыгнуть на подножку поезда, уходящего в депо и зацикливаться на националистических идеях. Собственно наш «мудрый нарид» как иронично любят говорить разного рода персонажи, считающие себя особенно продвинутыми, действительно оказался мудрее этих умников. И не голосует за националистов, хотя все внешние предпосылки для этого есть. Я уверен, что наш мнимый недостаток, а именно, то, что у нас не было своего национального государства на протяжении упомянутого периода, сейчас можно превратить в преимущество, если не гоняться за фантомами. Подчеркну: я не призываю вообще снять национальную идею с повестки дня и выбросить в мусор – конечно, нет, но я считаю, что её точно не стоит ставить во главу угла и делать лейтмотивом нашей политики.

Сегодня во всем мире вес набирают межгосударственные объединения: в первую очередь различные экономические союзы. Но в скором времени, я думаю, мы увидим формирование новых военно-политических блоков, не обязательно формальных. Приведу в пример США. Широко известно, что Соединённые Штаты имеют в стратегически важных для себя отдаленных регионах союзников или стратегических партнеров. Большая часть из них подпадает под говорящий сам за себя термин MNNA : Main Non NATO Ally.

В качестве такого союзника потенциально рассматриваемся и мы, но с оговорками.

Ещё некоторые отношения носят специальный характер – с Израилем, Саудовской Аравией на Бл .Востоке, с Тайванем, а с недавних пор и Вьетнамом, – в Азии.

К примеру, Саудовская Аравия и Тайвань не являются MNNA – их отношения регулируются специальными договорами. РФ-ия настойчиво пытается обезьянничать политику ненавистного старшего брата, с переменным, но в целом не очень весомым успехом. Китайцы несомненно делают то же самое, но в гораздо более скрытной форме, что для них характерно, и больше полагаясь на собственные силы и принудительные меры. В русле политики «железного кулака в бархатной перчатке».

С другой стороны, во всем мире обострились сепаратистские тенденции. И это не случайность и не дань моде. Это объективный запрос в условиях упомянутых глобальных перемен. Что вовсе не значит, что национальная идентичность исчезнет, конечно нет. Как не исчезла в свое время этническая. Как не исчез театр с появлением кино, и не исчез кинематограф с появлением телевидения, а телевидение с развитием интернета. Но она перестанет служить краеугольным камнем политической жизни. 

 Произойдет новая кластеризация на основе общности интересов и идей. Прообразом здесь может послужить формирование различных сообществ в сети. Собственно, стремительное развитие телекоммуникаций делает такое переформатирование возможным и востребованным, является драйвером этих процессов.

Оно набирает силу и обретёт легитимность как только электронное голосование начнет вытеснять привычный пока для нас поход на избирательный участок, электронная подпись и документооборот кардинально потеснят своих физических предков. Проще говоря, когда пока ещё неформальная и полуформальная жизнь виртуального пространства станет равноценной и легальной альтернативой определенным событиям в физическом мире.

И еще. Раньше центр политической власти в государстве аккумулировал деньги и распределял поступления от налогов и пошлин по регионам, где-то снимал излишки, кого-то дотировал, таким образом обеспечивая относительно равные стандарты и правила жизни в пределах своих границ. Ключевое слово относительно, но тем не менее. Это было эффективно и необходимо в свое время, когда на смену аристократии силы пришла аристократия денег (классификация моя, см. статью https://touchytough.blogspot.com/2019/12/30-2018.html ), национальная общность стала оптимальным базисом такой политики.

Сейчас, я уверен, будущее за региональной политикой. Это хорошо видно в условиях децентрализации в Украине. Власть идет за деньгами. Но ещё больше она пойдет за новыми идеями, общими ценностями и интересами. Традиционные деньги, кстати, как мы видим понемногу утрачивают свою монополию как универсальное средство взаиморасчетов. Но это тема отдельного разговора. Немного я её касаюсь в статье «О Биткоине, тюльпаномании и перспективах криптовалюты...»: https://touchytough.blogspot.com/2018/01/1.html

К примеру, у Одессы, как портового и всё ещё курортного города, больше общего с точки зрения упомянутых приоритетов с Марселем и Сингапуром или с Анталией и Варной, чем с Запорожьем, Днепром или Кропивницким. Логично и вполне естественно развивать общие проекты в рамках какой-то ассоциации портовых и/или курортных городов. И правила такой ассоциации могут лучше и точнее отражать интересы города и горожан, чем законы, писанные в центре, пытающиеся отразить общую температуру по палате. Такой подход чем-то напоминает принцип формирования различных цеховых сообществ в средневековой Европе, только в рамках государства. Это никоим образом не значит, что следует выводить Одессу из-под политического влияния Киева, как я уже написал – одно не исключает другого, это вопрос приоритетов и функциональной оптимизации. Роль чиновников центральной власти все больше становится сервисной, обеспечивающей выполнение каких-то масштабных государственных программ на местах и представляющих интересы государства в геополитических отношениях и надгосударственных формированиях. Главное следствие такого подхода то, что структура становится более сетевой, адаптивной и менее иерархичной, ригидной, т.е. размываются понятия вертикали и горизонтали власти.

Есть общность интересов – если это возможно, возникает прямая связь, минуя политический центр. Вследствие этого структура становится более гибкой, возобновляемой и динамичной.

Еще раз вернемся к графику, теперь дополненному, и проясним некоторые моменты. Нижний предел представляет собой умозрительную абсолютную анархию, движение к которой возникает под давлением инерции среды в закрытой системе. Верхний предел выражает стремление организационных структур к абсолютному контролю и самовоспроизводству. Оба предела воплощают «тепловую смерть» системы, исключающую развитие и в итоге приводящую к её разрушению или затуханию.

В случае хаоса это происходит вследствие того, что энергия системы не имеет некоторого постоянного суммирующего вектора, определяющего прогресс, направление развития, так как движение составляющих систему элементов абсолютно разнонаправленно и в итоге рассеивается внутри, компенсируя одно другое (к этому полюсу ближе ситуация в современной Украине, которая наглядно иллюстрирует негативные стороны и опасности, с ним связанные).

В случае абсолютного порядка тепловая смерть наступает из-за того, что система довольно быстро утрачивает адаптивные способности из-за того, что в ней перестает работать механизм обратной связи, он воспринимается как угроза, способная нарушить хрупкий «статус кво». В итоге она начинает работать исключительно на самосохранение и самовоспроизводство управляющих структур, обеспечивающих тот самый порядок. Более того, управляющие структуры, вместо сервисной функции, стремятся проникнуть во все сферы такой системы и в итоге подменить собой всё. В итоге «хвост виляет собакой» , система перестает генерировать энергию и, вследствие закрытости, не может получить её извне. Итог мы наблюдали на примере развалившегося СССР, по той же проторенной дорожке (правда, с некоторыми оговорками) двигается и современная РФ-ия.

В следующей статье мы поговорим о том, как решаются вышеизложенные проблемы в современном мире и каким может быть будущее, ведь «конец истории» ещё не означает «конец жизни».